«Человек и закон» за свои слова отвечает

Естественно, новостные агентства это подхватили и растиражировали.

Что ж, Алексей и Анна, хочу вас расстроить. Стиль, когда репостят новости не проверив, как делают это ваши соратники, совершенно не наш. Если мы что-то делаем, то отвечаем за свои слова и не боимся прямого диалога. К слову сказать, половина наших сотрудников, включая меня, находятся «в бане» у ваших «друзей-правдорубцев», как то: Олег Козырев, Евгения Чирикова, Дмитрий Гудков, сам Алексей Навальный. Хотя мы никогда себе не позволяем писать личные оскорбления, а всегда, высказав свою точку зрения, призываем к конструктивному диалогу. Но, вам, как говорится, правда глаза колет. Отдельный привет хочу передать Олегу Козыреву. Он забанил меня после того, как я предложил ему встретиться в формате интервью и послушать точки зрения друг друга по поводу избирательной кампании Чириковой в частности и Химкинского леса в принципе.

А теперь вернёмся к событиям в Кирове. Далее привожу рассказ моего штатного корреспондента Сергея Романова, который он может подтвердить под присягой:

«Ехали в Киров одним поездом с Навальным, правда, в соседних вагонах. Зная «дружественность» отношений, в дороге решили к ним не подходить. У вокзала сели в автобус оппозиции и благополучно, с шутками и прибаутками, добрались до здания суда. Напротив суда, на площади кукольного театра, разворачивался митинг сторонников Навального. Через дорогу, у телеграфа, выступали «нашисты». Пока Навальный находился в суде, толпу разогревал г-н Немцов. К моменту окончания заседания появился Гудков. Выйдя из здания суда, окружённый журналистами, Навальный прошёл к своим сторонникам и, поблагодарив за поддержку и пригласив «на прогулку», выдвинулся в сторону своего штаба. Штаб представляет собой обычную квартиру, с соответствующими атрибутами в виде узкого коридора на входе, где мы, прямо на входе, столкнулись с выходившими Навальным и Гудковым. Разойтись незаметно не представлялось возможным, поэтому мы пошли ва-банк. Поприветствовали Алексея и Дмитрия, пожелали им удачи и попросили аудиенции. Может, всё произошло неожиданно, может, наша самоуверенность сыграла роль — но у Навального не вызвали никаких вопросов, и он предложил встретиться вечером в штабе или, если мы уезжаем одним поездом, то в купе. По времени Навальный сказал скоординироваться с руководителем штаба Георгием Албуровым. Чуть дальше в дверях стоял тот самый Георгий, который видел, что мы обо всём договорились с Навальным. Он сообщил, что это не вопрос, и сейчас он подойдёт к Анне Ведуте и вопрос закроет. Взявшись за ручку двери, за которой находилась Анна, он поинтересовался, кто мы, и... услышав, что мы «Человек и закон», как говорится, впал в ступор. Через большую театральную паузу он исчез в тайной комнате штаба. Дверь закрыли на замок, и больше к нам никто не вышел, хотя прождали мы достаточное время, около двух часов, гуляя по штабу, попивая чай и дергая ту самую закрытую дверь. Несколько раз мы нарочито стучали и просили дать какой-нибудь ответ, но они затаились не на шутку, ни одного звука из этой загадочной комнаты не подавали. Уже уехав оттуда и работая в городе, мы встречались с Георгием (они занимались раздачей печатных материалов), но он сделал вид, что мы люди-невидимки, перешёл дорогу и был таков...»

Наш корреспондент обращался к самому Навальному, к руководителю его штаба, а тот в свою очередь пошел разговаривать с Ведутой. Анна и Алексей, ну нельзя же так откровенно врать, что к вам никто не обращался. Такими заявлениями вы портите себе и без того подмоченную репутацию.

И ещё один момент, на котором я хотел бы остановиться в качестве постскриптума: 23 декабря прошлого года Алексей Навальный написал у себя в ЖЖ, что «Человек и закон» украл расследование у «РосПила». Уважаемый Алексей, когда ещё не существовало такого понятия как «РосПил», а вы ещё не были популярным блогером, «Человек и закон» уже делал сюжеты о махинациях в госзакупках. Так что, Алексей, следуя вашей логике, это вы украли у нас саму идею расследования госзакупок! Жаль, что на возможность вести антикоррупционные расследования нельзя получить патент, а то мы бы были монополистами. Ведь «Человек и закон» выходит в эфир без малого 43 года. И всё это время отвечает за свои слова”.